Redak­tion „novinki“

Hum­boldt-Uni­ver­sität zu Berlin
Sprach- und lite­ra­tur­wis­sen­schaft­liche Fakultät
Institut für Slawistik
Unter den Linden 6
10099 Berlin

Культурное пространство Армении в 2020 году

Неоднородное культурное пространство независимой Армении формировалось на протяжении последних 30 лет после распада СССР и выстраивалось из руин войны. И казалось, что все это станет лишь предметом современных исследований и важнейшим импульсом для формирования постсоветской армянской культуры, однако угроза войны и ее возвращение никак не давали идти дальше, направляя государственную политику в области культуры главным образом на сохранение и распространение (в том числе туризм) культурного наследия, которое считается одной из главных приоритетов страны.

При этом, постоянная политическая и экономическая нестабильность сформировали независимое от государства, изменчивое и адаптирующееся к новым вызовам маргинальное поле современного искусства, работающее вопреки. Короткий период после Бархатной революции мая 2018 года дал надежду на первые попытки работы современной мысли в рамках государственной политики, но прервался войной, в очередной раз оставляя культурное производство и потребление второстепенной задачей суровой реальности. Ниже я попробую сфокусироваться именно на актуальном визуальном искусстве и вызовах, стоящих перед ним, через историю новейших институций, их отношения с государством, диаспорой и зрителем, ситуацию в профессиональном образовании и работу независимых действующих акторов.

Очевидно, что проблема коллапса институтов культуры актуальна для всех постсоветских стран, так как в 1990‑х не только в Армении, но и в других странах региона прежние формации стали саморазрушаться или перешли в состояние летаргического сна (Союз художников, Академия искусств, Музей современного искусства), так как давно, а может и никогда не отвечали запросам ни художественной среды. На смену им пришли частные институции, пропагандирование новые медиа и возможность работать в интернациональной среде, но успевшие также устареть в виду турбулентной политический ситуации, внутренней бюрократии, копирующей модель западной институции, которая просто не работала в Армении из-за отсутствия профессиональных кадров, образовательных программ для зрителя, конечности частного финансирования и человеческого терпения. Среди подобных можно выделить Центр современного экспериментального искусства “НПАК” Центр Современного Экспериментального Искусства (основатели —представители иранской диаспоры, обосновавшиеся в Нью-Йорке, — Соня и Эдвард Баласаняны) и Центр искусств Гафесчян. Этим институтам сегодня противостоят новые общественные организации, просто открытые платформы, художественные коллективы, благодаря которым искусство развивается независимо. Нужно отметить, что все эти организации неправительственные и стараются не втягиваться в какие-либо отношения с госфинансированием. В одном случае работает память о диссидентском искусстве, в другом случае понимание того, что гос бюрократия только усложняет работу. Именно эти новые микро-формации, в основном основанные на тусовочном эффекте стали зачатком тех художественных групп, которые сегодня, уже в капиталистическую эпоху стали конкурирующими акторами и целевой аудиторией для б ольшинства фондов, представленных в РА с четкой миссией, тематическим направлением, зачастую ограничивающими исследовательский подход и творческую свободу акторов (локальные частные, диаспоральные, западные).

 

Среди подобных, работающих с актуальным искусством Армении можно выделить наиболее живые: A GBU, Crea­tive Armenia , Bog­hos­sian Foun­da­tion , Has­ra­tayan-Mina­sian Foun­da­tion, Goethe-Zen­trum Eriwan, Hein­rich Böll Stif­tung. Отсутствие регулярного института, способного подпитывать художественное сообщество новыми знаниями и помогать в реализации новых проектов и идей местного артиста является причиной краткосрочной мысли в рамках проектной деятельности, низкой мотивации и отсутствия современной технической возможности художественного производства, а также постоянной текучки небольших институций. Наиболее видные и формирующие дискурс и критическую повестку: Johan­nis­syan Insti­tute, Mir­zoyan Library, AICA Armenia, Que­e­ring Yer­evan, Studio 20, Art Basis, Art and Cul­tural Stu­dies Labo­ra­tory, коллектив Арт-Лаборатория, Nest Artists Resi­dency and Com­mu­nity Center, Four plus studio, Lus­a­daran: Arme­nian pho­to­graphy foun­da­tion pro­ject, Boon TV, Arteria.Am, Hayp Pop Up Gal­lery, In Situ Art Agency, Cul­tural & Social Nar­ra­tives lab, Artist-run Yer­evan Bien­nale. Среди независимых акторов (кураторов, теоретик культуры, критиков), формирующих поле нужно отметить Анжелу Арутюнян, Вартана Азатяна, Грача Баядяна, Наре Саргсян, Лилит Саргсян, Еву Хачатурян, Наири Хачатурян. Все эти мини-институции и коллективы локализованы в Ереване. Что касается других городов, то там, к сожалению, практически ничего не происходит, а если и происходит, то инициатива исходит из диаспоры или Еревана. Речь не только о современном искусстве, но и о современной культуре в целом, поэтому, когда мы говорим о ситуации в Армении, то чаще всего имеем в виду Ереван.


Полноценное профессиональное образование для художников, критиков и культурных менеджеров отсутствует, за исключением Insti­tute for Con­tem­po­rary Art , где до сих пор художники и кураторы могут пройти краткие курсы о современном искусстве, где сформировался курс по истории армянского современного искусства. Институт существует на энергии его основателя Назарета Карояна.

Государство, конечно, почти никогда не участвовало в поддержке актуального искусства, а если и поддерживало, то это были видимые, дипломатические функции, связанные с репрезентацией Армении во вне (Армянский павильон на Венецианской биеннале с 1995 года и до сих пор) или международные большие форматы, появляющиеся по инициативе диаспоры в Армении ( STANDART Tri­en­nial, Armenia Art Fair, Yer­evan Bien­nial), пытающиеся разрешить проблему отсутствия международного диалога. Однако данные проекты достаточно критически воспринимаются внутри поля из-за частичной экзотизирующей, туристической и колониальной направленности, отсутствия культурной памяти с территорией сегодняшней Армении, фрагментарности и отстраненности от актуальных проблем и нужд зрителя и поля, а также минимальной включенности локальных акторов как в процесс подготовки, так и участия. Единственной постоянной возможностью для прямого общения акторов с представителями других контекстов остаются международные краткосрочные резиденции, приостановка которых стала испытанием для поля из-за covid-19.


Следствием маргинального статуса последних тридцати лет, а также отсутствия поляризационных программ со стороны как государства, так и самих акторов (ввиду отсутствия времени, кадров, инструментов) стали не только еще большее усиление тусовочного эффекта, но и элитарность и разрыв современного искусства от конечного локального и международного зрителя.